Автоматический обмен финансовой информацией, или Начало конца классического офшорного мира

Летом прошлого года российские СМИ сообщили о том, что Федеральная налоговая служба России (ФНС) присоединилась к единой системе автоматического обмена финансовой информацией ОЭСР и начала тестовый прием и передачу страновых отчетов с иностранными компетентными органами. Для российских банков и крупного российского бизнеса это сообщение не было новостью, ибо они уже давно «мониторили» данную тему. А для значительной части российской аудитории эта новость прошла незамеченной. Между тем, речь идет о событии, которое может серьезно повлиять на многие процессы как внутри России, так и за ее пределами.

Краткая предыстория вопроса. В XX веке во всем мире окончательно сложился институт банковской тайны, причем образцом для подражания служила швейцарская модель. В 1988 году ОЭСР и Совет Европы приняли

Конвенцию о взаимной административной помощи по налоговым делам. Однако ее практическая значимость в конце прошлого – начале нынешнего века была невысокой из-за того, что в мире сохранялась банковская тайна. США стали подвергать сомнению целесообразность сохранения банковской тайны, ссылаясь на то, что она способствовала разрастанию теневого сектора мировой экономики. В 2005 г. не без стараний Вашингтона были внесены изменения в статью 26 Модельной налоговой конвенции ОЭСР: установлен запрет на отказ в предоставлении информации со ссылкой на банковскую тайну.

В 2008 году Вашингтон от слов перешел к практическим действиям. Федеральное бюро расследований США возбудило судебное дело против крупного швейцарского банка UBS AG. Было выявлено, что более 50 тысяч граждан США хранят в швейцарском банке деньги, но налоги не уплачены. Швейцарию под давлением Вашингтона внесли в черный список ОЭСР. Уже в следующем году Вашингтону удалось «додавить» не только UBS AG, но и все крупные банки Швейцарии.

В 2010 г. был принят протокол к Конвенции 1988 г., который сделал ее открытой и для стран, не являющихся членами ОЭСР. Крайне важным событием в деле налаживания информационного обмена по налоговым вопросам стало подписание 29 октября 2014 года соглашения компетентных органов об автоматическом обмене информацией в соответствии с общим стандартом отчетности (англоязычная аббревиатура соглашения – CRS МСАА). Свои подписи под документом тогда поставили представители 51 юрисдикции (к настоящему времени, по данным ОЭСР, число подписантов соглашения достигло 100). CRS МСАА носит характер рамочного соглашения, оно должно дополняться двухсторонними соглашениями. Финансовая информация имеет два формата -финансовые счета (отдельных юридических и физических лиц) и страновые отчеты (обзорно-аналитическая информация).

Экспериментальные обмены информацией в рамках соглашения CRS МСАА происходили уже вскоре после подписания соглашения. Значимой вехой в реализации соглашения стал 2017 год, когда в обменах приняли участие 49 юрисдикций. Но первым годом полноценного, масштабного обмена финансовой информацией между участниками соглашения CRS МСАА, по признанию ОЭСР, стал 2018 год. В обмен было вовлечено 86 стран.

Россия присоединилась к соглашению CRS МСАА 12 мая 2016 г. Через полтора года (27 ноября 2017 года) был принят Федеральный закон, регламентирующий участие России в реализации указанного соглашения. В качестве «компетентного органа» определена ФНС. Россия обозначила время начала обмена финансовой информацией – с середины 2018 года.

ОЭСР в своем отчете «Automatic Exchange of Information Implementation Report 2018» [12] сообщила, что в прошлом году было совершено в общей сложности 4500 передач информации. Были, конечно, некоторые сбои. Например, в некоторых передачах не было всей соответствующей стандартам информации. Далеко не все страны передали страновые отчеты (ограничились финансовыми счетами). Кстати, Россия попала в отчете ОЭСР в «серый список» (список из четырех стран, которые на момент публикации отчета – 22.11.2018 – «по техническим причинам» задерживали передачу информации в полном объеме). Еще один «серый список» ОЭСР – страны, которые не передавали информацию по причинам правового характера (не приняты законы и другие нормативные акты, регламентирующие участие страны в соглашения CRS МСАА). Среди таковых – Израиль, Катар, Турция.

Но в целом ОЭСР, как главный организатор обменов, довольна. «Это веха, настоящий успех, начало новой эры в налоговой прозрачности», – пишут авторы доклада, полагая, что в 2019 году круг участников будет еще шире, а количество обменов больше.

В начале сентября прошлого года ФНС сообщила, что уже проведен автоматический обмен страновыми отчетами с 26 государствами и территориями, среди которых, в частности, Великобритания, Германия, Нидерланды, Кипр. В рамках этого обмена в службу поступила информация о почти 600 крупнейших международных группах компаний, присутствующих в России (разновидность странового отчета). Имеются в виду сведения о доходах, прибыли, среднесписочной численности сотрудников, а также о суммах налогов, исчисленных и уплаченных в бюджетную систему РФ и иностранного государства. Кроме того, на начало осени, по данным ФНС, более 700 организаций финансового рынка представили в налоговую службу отчеты о финансовых счетах иностранных налоговых резидентов.

Хотя Россия в 2018 году заявила о полном участии в обменах, обмен информацией о финансовых счетах с Россией активировали 83 юрисдикции, а с двумя юрисдикциями (Латвия и Монако) обменов не произошло. Обмен страновыми отчетами был произведен с 54 юрисдикциями. Как было отмечено в докладе ОЭСР, передача Российской Федерацией информации партнерам происходила с задержками. ФНС оправдывалась тем, что сроки для сбора и обработки информации «сжатые» и что Россия впервые работает на «передачу» информации (кое-какую информацию от некоторых стран Россия получала уже ранее). К концу прошлого года, судя по всему, все обмены как по входящей, так и выходящей информации Россия завершила. ФНС в марте текущего года скупо сообщила о полученной из-за рубежа информации. Зафиксированы активы россиян в 58 юрисдикциях, включая Британские Виргинские и Каймановы острова, Маврикий, другие офшоры и низконалоговые юрисдикции (получается, что в 25 юрисдикциях, откуда ФНС получила информацию, «российских следов» не обнаружено). Других подробностей и комментариев по информации, полученной от иностранных коллег, ФНС не обнародует. Ссылаясь на то, что это «налоговая тайна».

Пока еще более половины существующих в мире государств и юрисдикций остаются за пределами соглашения CRS МСАА. По таким государствам и юрисдикциям члены соглашения составляют «черные списки» и предпринимают меры в отношении тех банков, компаний и физических лиц, которые заподозрены или уличены в финансовых связях с фигурантами «черных списков». В «черном списке», впервые разработанном ФНС в 2015 году, было 119 стран и 18 территорий. ФНС на 2018 год составила и утвердила «черные списки», включающие 107 государств и 18 территорий. Там, например, такие фигуранты, как Андорра, Бразилия, Колумбия, Нигерия, Объединенные Арабские Эмираты, Руанда, Тунис, Эфиопия, Ямайка, Пуэрто-Рико, Виргинские острова (США), Гибралтар, Тайвань.

Сейчас Российская Федерация готовится к новому раунду обмена информацией. Как всегда, сроки «сжатые». До 1 мая банки должны передать отчеты за 2018 год. Штраф за отказ предоставить информацию или нарушение сроков составляет от 300 тыс. до 500 тыс. руб., но до 2020 года действует мораторий на его применение. Подготовлен и утвержден новый «черный список», в котором уже только 100 государств и все те же 18 территорий.